Что китайские частные охранные компании делают в Центральной Азии

Китай традиционно воспринимал Центральную Азию как относительно стабильный регион и развивал отношения с Казахстаном, Кыргызстаном, Таджикистаном, Туркменистаном и Узбекистаном в сфере безопасности преимущественно через дипломатические каналы, двусторонние соглашения, а также в рамках Шанхайской организации сотрудничества.

Это сотрудничество включает в себя совместную борьбу с терроризмом, военные учения и обмен разведданными. Кроме того, традиционные и нетрадиционные аспекты безопасности становятся ключевыми темами повестки на таких международных форумах, как саммиты "Китай + Центральная Азия" или Инициатива глобальной безопасности.

Между тем, наряду с тесными межгосударственными отношениями в области безопасности, в Центральной Азии в последние годы заметно расширилось присутствие китайских частных охранных организаций (ЧОО). В первую очередь это объясняется рыночным спросом, особенностями местной правовой системы и попытками китайских компаний найти ответы на региональные вызовы, связанные с вопросами безопасности. Однако при желании Пекин мог бы использовать ЧОО для демонстрации своей силы в регионе.

Истоки и эволюция

С момента провозглашения политики "идти вовне" (走出去) в 2000 году Пекин активно стимулирует китайские государственные компании расширять свою деятельность и, соответственно, увеличивать численность сотрудников за границей. Оборотной стороной этого курса стал существенный рост нападений на китайских граждан в политически нестабильных регионах.

Например, в 2004 году в Афганистане погибли одиннадцать китайских дорожных инженеров, в 2007 году в Пакистане было совершено нападение на трех рабочих из КНР, в 2012 году в Судане и Египте были также похищены китайские рабочие. Были и другие похожие инциденты.

Естественной реакцией на такие происшествия стало расширение деятельности китайских ЧОО в третьих странах. Профессиональные частные подрядчики начали предлагать госкомпаниям из КНР свои услуги, в том числе вооруженную охрану, еще в середине 2000-х годов.

По состоянию на 2018 год в Китае было зарегистрировано свыше 8200 ЧОО, в которых в общей сложности числились около 5 млн сотрудников. Более 30 подобных компаний работали за пределами страны — по большей части в Африке и Юго-Восточной Азии.

По мере увеличения объема инвестиций из КНР в Центральной Азии китайские компании стали сталкиваться с неожиданными проблемами в сфере безопасности. Зачастую они не могли рассчитывать на помощь местных правоохранительных органов и чувствовали себя уязвимыми.

Инциденты, такие как столкновения между китайскими и кыргызскими сотрудниками на нефтеперерабатывающих заводах и золотых приисках в республике в 2014-м и 2019 году, нападение террориста-смертника на посольство КНР в Бишкеке и многочисленные антикитайские протесты в Кыргызстане и Казахстане, показывают масштаб проблемы, которая заставила компании обратиться к услугам китайских ЧОО.

В докладе Oxus Society for Central Asian Affairs, выпущенном в 2020 году, перечислены шесть китайских ЧОО, работающих в регионе и предлагающих широкий спектр услуг, в который входит вооруженная и невооруженная охрана объектов, консультирование по вопросам безопасности и обучение приемам ее обеспечения, страхование и логистическая поддержка. После выхода этой публикации некоторые ЧОО закрыли свои офисы в регионе или начали предоставлять услуги только по срочным контрактам.

Определить присутствие китайских ЧОО в регионе — не такая простая задача, поскольку их легко спутать с другими компаниями. Дело в том, что деятельность ЧОО в Центральной Азии отчасти напоминает то, чем занимаются некоторые фирмы, так или иначе связанные с безопасностью, например, телекоммуникационная компания Beijing Huaxun Weida Communication Electronic Technology, которая поставляет оборудование для обеспечения безопасности на нефтяных месторождениях.

Местные особенности

В последние годы стратегический подход Китая к вопросам безопасности в Центральной Азии сместился в сторону нетрадиционных угроз, которые требуют особых решений, выходящих за рамки возможностей обычных вооруженных сил. В целом, китайские ЧОО в регионе подстраиваются под местные правовые структуры, но действуют, скорее, исходя из рыночных соображений, чем под прямым давлением Пекина. Тем не менее данный анализ основан исключительно на общедоступной информации и может не отражать другие вероятные мотивы действий подрядчиков.

Кыргызстан

Среди всех государств Центральной Азии Кыргызстан выделяется большим количеством антикитайских протестов и инцидентов с участием китайских рабочих, в связи с чем у присутствующих в стране компаний из КНР возник спрос на услуги в сфере безопасности. Более того, кыргызское законодательство позволяет привлекать иностранные ЧОО (в отличие от некоторых других стран региона). Эти два фактора и послужили стимулом для расширения деятельности китайских ЧОО в республике.

Здесь открыли свои филиалы Zhongjun Junhong Group (中军军弘集团) и China Security and Protection Group (中安保实业集团有限公司), созданные и управляемые бывшими китайскими офицерами. По некоторым данным, в 2016 году Zhongjun Junhong Group и одна кыргызская ЧОО создали компанию Haiwei Security Service, получившую разрешение на использование оружия, что позволило ей предоставлять услуги вооруженной охраны.

В свою очередь, China Security and Protection Group в 2017 году приобрела кыргызскую ЧОО и основала компанию Security Associated, которая предлагает такие услуги, как вооруженная защита, обучение охранников, сопровождение кинологов, обеспечение цифровой безопасности и другое.

У фирмы также есть команда быстрого реагирования на "физические угрозы, дорожно-транспортные происшествия, и проблемы с местными официальными органами". Haiwei Security Service и Security Associated тесно сотрудничают с кыргызскими правоохранительными органами и располагают большим количеством транспортных средств и охранного оборудования.

Казахстан

В Казахстане дополнительный спрос на услуги в сфере безопасности у китайских компаний мог возникнуть как ответ на усиление антикитайских настроений и политические волнения, которые вспыхнули в январе 2022 года и унесли более 200 жизней (хотя при этом не пострадали ни граждане КНР, ни китайская собственность).

Однако казахстанское законодательство запрещает вести деятельность в стране частным охранным компаниям, частично или полностью находящимся в иностранной собственности.

В результате китайские ЧОО в стране оказывают услуги, не связанные напрямую с обеспечением безопасности. Например, в 2018 году китайская охранная компания Frontier Services Group (FSG) открыла офис в Алматы и занялась авиаперевозками, а также аварийно-спасательными работами в проектах, осуществляемых в рамках инициативы "Пояса и пути". При этом действовала она через авиационную компанию Maleth Aero. В декабре 2020 года FSG продала принадлежавшие ей акции Maleth Aero и, по состоянию на 2021 год, ее присутствие в Казахстане ограничивалось проведением онлайн-курсов по безопасности для более чем 30 китайских компаний, работающих в стране.

На казахстанский рынок пытались выйти и другие китайские ЧОО. В 2018 году China Shield Security Group (华盾安保集团) заключила рамочное соглашение о стратегическом сотрудничестве с местным охранным предприятием АО "СОП Кузет" для обеспечения безопасности проектов, связанных с инициативой "Пояса и пути" и строительством производственных мощностей в республике.

В сентябре 2023 года китайская компания HXZA (华信中安) подписала меморандум о сотрудничестве с дочерней фирмой государственной нефтегазовой компании "КазМунайГаз" — ЧОО KMG-Security, охраняющей нефтепровод Казахстан-КНР. Соглашение предусматривает совместную деятельность по обеспечению защиты трубопроводов и объектов критически важной инфраструктуры от терактов и иных рисков, а также планы по реализации совместного пилотного проекта.

Вполне вероятно, что HXZA действовала по поручению Китайской национальной нефтегазовой корпорации, которой принадлежит 50% акций трубопровода.

Узбекистан

Узбекистанское законодательство, касающееся услуг в сфере безопасности, разрешает предоставлять их исключительно национальным правоохранительным органам и прямо запрещает деятельность частных компаний, что создает существенные препятствия для китайских ЧОО в стране.

Хотя есть некоторые данные о деятельности в Узбекистане China Security Technology Group (中国安保技术集团), ее услуги ограничиваются страхованием и осуществляются через соглашения с третьими лицами.

В настоящее время явных признаков спроса на услуги китайских ЧОО в сфере обучения или логистической поддержки нет. Это может быть связано с отсутствием сколько-нибудь заметных антикитайских настроений или протестных движений в Узбекистане, благодаря чему компании из КНР могут работать в относительно безопасной среде.

Туркменистан и Таджикистан

Китайских ЧОО нет и в Таджикистане с Туркменистаном, что тоже может объясняться отсутствием спроса именно на их услуги. С одной стороны, в обеих странах законодательство не регулирует деятельность иностранных ЧОО. С другой, в этих республиках процветает внутренний рынок услуг в сфере безопасности, а потому из-за относительной политической стабильности в Туркменистане и Таджикистане присутствующие там китайские компании обращаются, как правило, к местным ЧОО.

В Туркменистане работают всего 22 фирмы из КНР, и мало что указывает на их связь с оказанием услуг в сфере безопасности. Однако к таджикскому рынку китайские ЧОО в последнее время стали проявлять интерес. Так, China Shield Security Group недавно заключила соглашение о стратегическом партнерстве с местной ЧОО Red Line через свою дочернюю структуру Three Lions International (三狮国).

Тем не менее для китайских ЧОО Таджикистан по-прежнему остается в основном неизведанной территорией. Отсутствие спроса на услуги китайских ЧОО со стороны присутствующих в республике компаний из КНР может быть обусловлено размещением на местных объектах Народной вооруженной полиции Китая, которая также помогает защищать китайские инвестиционные проекты.

Стратегические последствия

На официальном уровне Пекин заявляет о критической важности защиты своих интересов за рубежом. Председатель КНР Си Цзиньпин прямо называет ее фундаментальным элементом экономического развития и национальной безопасности страны. Более того, в последние годы этот тезис неоднократно подчеркивался в китайских документах по безопасности, в том числе в "Стратегии национальной безопасности" 2015 года, в "Белой книге обороны" 2019 года и в "Инициативе глобальной безопасности" 2022 года.

Однако принцип невмешательства, которого придерживается Пекин, ограничивает его возможности по развертыванию войск или оказанию давления на внутреннюю политику других государств. Растущий интерес китайских ЧОО к Центральной Азии может объясняться и стратегическими вопросами, с которыми Пекин сталкивается в регионе. Эти компании позволяют Пекину осуществлять действия, которые противоречат официально провозглашаемой политике невмешательства и принципу "мирного подъема".

В 2009 году китайские власти приняли "Положение об управлении службами безопасности и охраны", легализовавшее ЧОО, которые принадлежат государству и предоставляют вооруженную защиту. Кроме того, китайские подрядчики оказались подчинены Министерству общественной безопасности (МОБ) в рамках Интегрированной системы национальной безопасности и разведки "Пояса и пути" (предназначена для сбора и обмена разведданными, касающихся вопросов безопасности в принимающих странах) выпущенным в 2018 году "Положением об управлении безопасностью для зарубежных предприятий, учреждений и персонала, финансируемых из Китая".

Учитывая ведущую роль МОБ в текущей стратегии сотрудничества между полицией и военизированными организациями в Центральной Азии, ЧОО (как и вооруженная полиция) могут служить инструментом защиты китайских интересов.

Между тем, хотя китайская разведка в Центральной Азии и отдает приоритет информации, получаемой по официальным каналам взаимодействия с местными государственными службами безопасности, она также использует нелегальную разведку через Министерство государственной безопасности Китая, которое предпочитает не отправлять своих сотрудников, а вербовать агентов на местах, поскольку такой способ сбора ценных сведений менее рискован.

В этом плане показателен пример Константина Сыроежкина, бывшего агента КГБ и ведущего эксперта по Китаю в государственном Казахстанском институте стратегических исследований, который в 2019 году был осужден за шпионаж в пользу КНР и лишь недавно получил условно-досрочное освобождение.

Однако, по мнению некоторых экспертов, казахские протесты 2022 года показали, что Китай "плохо разбирается в регионе" и "не обладает необходимыми разведданными", а значит, преимущественное использование Пекином местных источников информации оказалось неэффективным.

На основе этого опыта Китай мог оценить потенциальные риски в других странах Центральной Азии, обусловленные его нежеланием "присутствовать на местах", и перейти к более прямым способам сбора разведданных. По сообщениям Wall Street Journal, Пекин уже пытался добиться от руководства Казахстана разрешения на размещения китайских ЧОО в стране.

Кроме того, способность правдоподобно отрицать присутствие ЧОО вполне может стать для Пекина привлекательным инструментом для оказания политического влияния. Например, в Юго-Восточной Азии китайские ЧОО обеспечивают охрану строящихся в рамках инициативы "Пояса и пути" объектов, участвуют в обучении местных войск и создании военной инфраструктуры.

Подобные стратегические действия нельзя объяснить исключительно запросами рынка, поскольку они, вероятно, требовали прямого одобрения из Пекина. В случае возникновения соответствующих обстоятельств Пекин сможет точно так же разместить ЧОО в государствах Центральной Азии.

Выводы

Получив стимул к развитию благодаря политике "выхода за рубеж" и инициативе "Пояса и пути", китайские ЧОО продемонстрировали умение адаптироваться к требованиям рынка и к проблемам безопасности, с которыми сталкиваются компании из КНР, действующие за границей. В Кыргызстане и Казахстане они работают в соответствии с местными правовыми нормами и удовлетворяют спрос китайских фирм.

В Туркменистане и Таджикистане такой спрос отсутствует, но при этом нет правовых ограничений для деятельности китайских ЧОО, что открывает перед ними потенциальные возможности. В Узбекистане же присутствие ЧОО из КНР ограничивают низкий спрос и строгое законодательство.

Вместе с тем, присутствие китайских ЧОО в Центральной Азии отражает многогранность стратегического подхода Пекина к противодействию нетрадиционным угрозам, к основным элементам которого относятся современная китайская военная дипломатия, сотрудничество между полицией и военизированными организациями и недавно принятая Инициатива глобальной безопасности.

С этой точки зрения, частные подрядчики могут стать полезным инструментом для продвижения геополитической повестки Пекина. Влияние Китая в Центральной Азии продолжает расти, и в дальнейшем ЧОО будут играть ключевую роль в региональных процессах.

Источник: Фонд Карнеги за Международный Мир

---

Материалы по теме:

Что для строительства АЭС в РК могут предложить Корея, Франция и Китай

Китай поможет Казахстану установить пять сейсмостанций для прогнозирования землетрясений

В вузах РК появятся кафедры китайского языка

 

---