Трансафганский коридор – 2025 : как Центральной Азии "прорубить окно" на юг через Афганистан

В погоне за "южными морями" Казахстан, Узбекистан, Туркменистан, Кыргызстан и Таджикистан оказались между двух кризисов: ядерными соперниками Индией и Пакистаном на востоке и затяжным противостоянием Ирана с Израилем на западе. На этом дуальном фоне все чаще звучит вопрос: "Насколько перспективен трансафганский коридор "Мазари-Шариф – Герат – Кандагар – Чаман?".

Он позволит, в зависимости от обострений, перенаправлять грузы то на иранские, то на пакистанские порты. Москва и Ташкент уже готовят технико-экономическое обоснование (ТЭО) одновременно по двум веткам – через Кабул и через Герат, но геополитическая логика и топография склоняют чашу весов именно к гератской линии: она огибает горы, а Казахстан публично подтвердил готовность вложить 500 млн долл. в участок Торгунди – Герат. Узбекская дорога Термез – Мазари-Шариф уже построена и функционирует.

Трудный выбор: Иран или Пакистан?

Для стран Центральной Азии (ЦА) сформировался простой, но жесткий бинарный выбор. Южный выход через Иран – это Международный транспортный маршрут "Север–Юг" (INSTC) и несколько портов в Персидском заливе и на Каспии. Альтернатива – Трансафганская магистраль к пакистанским Карачи и Гвадару. Обе ветви зажаты политикой: эскалация Иран – Израиль подрывает INSTC, а конфликт Индия – Пакистан, сопровождаемый блокировками границ и воздушных путей, обескровливает пакистанские порты. Лавировать приходится буквально в реальном времени.

Пакистанский фактор. Террористические атаки и политические кризисы в Исламабаде подорвали доверие инвесторов: пример – взрыв у аэропорта Карачи осенью 2024 года. Кроме того, противостояние Кабула и Исламабада привело к периодическим блокировкам погранпереходов Торхам и Спин-Болдак, из-за чего тысячи контейнеров простаивали неделями. Сюда стоит добавить недавнюю эскалацию между Индией и Пакистаном с самым крупным воздушным боем в современной истории.

Иранский фактор. Санкции и ракетные дуэли с Израилем делают постановку инфраструктуры и страхование грузов более дорогими. Закрытие Ормузского пролива даже на несколько дней может привести к пробке из сотен судов и росту фрахта. Тем не менее INSTC, по разным оценкам, остается самым коротким и дешевым вариантом до Индии и дальше – в Юго-Восточную Азию.

Почему вырастает роль Афганистана

После ухода США и свертывания полномасштабных боевых действий, Афганистан парадоксальным образом стал менее опасен для транзита, чем региональные морские порты. Правительство талибов (при всем скепсисе международного сообщества) ввело твердые тарифы: 700 долл. за каждый пролет самолета и фиксированный сбор на автодорожных КПП. Из-за ирано-израильского конфликта воздушный трафик над страной уже вырос в пять раз, принося более 1 млн долл. в неделю – показатель того, что бизнес готов платить за безопасность, если она гарантирована.

У Трансафганского маршрута есть еще два преимущества:

Гибкость. Маршрут "Мазари-Шариф – Герат – Кандагар – Чаман" буквально соединяет три внешних выхода – Туркменистан (Торгунди), Иран (Фарах – Зарандж – Чабахар) и Пакистан (Кветта – Карачи).

Пакет санкций против Ирана? – грузы уходят в Карачи.

Закрылась граница с Пакистаном? – фура сворачивает на запад и за сутки оказывается на иранской трассе до Чабахара.

Топография. Линия через Герат идет по плато, минуя хребет Гиндукуш, – дешевле в строительстве и проще зимой. Этим она выгодно отличается от альтернативной "Термез – Кабул – Пешавар", где тоннели и мосты взвинчивают смету.

Кто и зачем инвестирует

Казахстан видит во второй ветке ("Герат – Кандагар – Спин-Болдак") страховочный механизм: груз, зашедший через Туркменистан, может уйти как на Чабахар, так и в кветтинский узел CPEC. Полмиллиарда долларов на Торгунди – Герат – политический сигнал готовности к риску.

Узбекистан строит из Термеза прицел сразу на два океана: Чабахар для торговли с Индией и Восточной Африкой, Карачи – для рынков Персидского залива.

Россия после охлаждения с Баку и неопределенности западной ветки INSTC принимает Афганистан как "окно" к Пакистану и Индии. Подписанные в мае 2025 года меморандумы обещают до $3 млрд товарооборота и совместную добычу полезных ископаемых.
Китай, Катар, ОАЭ рассматривают афганский транзит как расширение уже существующих проектов BRI и CPEC и как страховку против санкционных рисков в Иране.

INSTC: еще не списан

Несмотря на обстрелы и санкции, "Север–Юг" остается важен. Запуск восточной ветки (Россия – Казахстан – Туркменистан – Иран – Индия) летом 2022 года показал времени на 40% чем через Суэц.

Индия вкладывается в Чабахар, видя в нем возможность обхода Пакистана и ответ на китайский CPEC. Рияд и Доха, улучшив отношения с Тегераном, ищут синергию: кросс-инвестиции в логистику и Африку. Для ЦА это шанс не "класть яйца в одну корзину", а совмещать транзит через Иран с афганским плечом.

Стратегия "коридорного портфеля"

Опыт последних кризисов показывает: выиграет тот, у кого больше опций. Формула для ЦА проста:

Диверсифицируй пути. Строить и афганские, и иранские, не забывая Транскаспийский маршрут и классический север через Россию.
Делись риском. Привлекать партнеров из Индии, Китая, Залива – их политический "вес" снижает угрозы санкций и дает доступ к дешевому капиталу.

Инвестируй в безопасность. Для Афганистана ключевым станет международный траст-фонд на охрану путей, иначе страховые премии съедят экономию на доставке.

Унифицируй правила. Электронная TIR, единые погран-процедуры и "зеленые коридоры" для пищевых грузов резко повышают привлекательность любого маршрута.

Трансафганский коридор – требует гибкости в нацстратегиях

Центральная Азия никогда не бывала так близка к океану и так далека одновременно. Конфликты вокруг Ормуза и Кашмира напоминают: каждый железнодорожный путь – это не только шпалы и бетон, но и хрупкое политическое равновесие.

Трансафганская магистраль "Мазари-Шариф – Герат – Кандагар – Чаман" может стать шарниром, на котором регион "переключит" потоки с Персидского залива на Аравийское море и обратно. Но только при условии, что государства ЦА научатся мыслить не "один маршрут – одна ставка", а портфельно, распределяя риски между Ираном, Афганистаном, Пакистаном и Транскаспием. Кто первым встроит такую гибкость в национальные стратегии, откроет свое окно в Южную Азию даже в штормовую погоду.

Автор: Эльданиз Гусейнов, внештатный научный сотрудником Центра евразийских исследований им. Гейдара Алиева Университета им. Ибн Халдуна (Стамбул) // Специально для Cronos.Asia