Стратегическая культура в Центральной Азии: грань между реальностью и иллюзией

Стратегическая культура в Центральной Азии имеет свои рецепты и ответы на многие проблемы и вызовы, с которыми сталкивается современный мир. Поскольку человечество испокон веков не изменилось и во всех этапах наблюдаются схожие проблемы, а цикличность международных отношений в разных вариациях повторяется и сегодня. В этом ключе можно рефлексировать о существующих рецептах и стратагемах, которые можно использовать во внешней политике.

Использование этих стратегий невозможно без понимания всего культурного наследия региона. Сегодня существуют два подхода: одни утверждают, что государственные образования появились в ЦА недавно и рассматривают стратегическую культуру в этом смысле. Другие, основываясь на письменных источниках, утверждают, что народы нашего региона имеют длительную историю проживания в условиях государственных образований. Поэтому, основываясь на одном из этих двух видений, можно прийти к разным результатам.

Принимая во внимание это обстоятельство, целесообразно рассмотреть практические примеры, которые наблюдаются в научных исследованиях государств региона, а также в научно-аналитических публикациях зарубежных стран о ЦА.

Исторические истоки стратегической культуры

Исторически ЦА была перекрестком между Востоком и Западом, Севером и Югом. Этому утверждению есть много фактических подтверждений. Расцвет и закат ЦА многие исследователи связывают с Великим шелковым путем. Открытие новых морских путей снизило актуальность региона для мировой торговли, и с XVI в. ЦА перешла в статус периферии международных политических и экономических процессов. В современном мире постепенно ЦА вновь становится активным участником проектов, которые внешние акторы предлагают для региона. Поэтому можно утверждать, что ЦА возрождает свой статус "перекрестка" в трансрегиональных отношениях.

Источники стратегической культуры в ЦА основаны в первую очередь на исторической памяти. Можно выделить три ключевых аспекта.

Во-первых, опыт и наследие прежних государств на территории региона. ЦА была местом, где в свое время появились успешные государства и империи. Опыт и наследие, сформированные этими государствами, сегодня выступает серьезным источником для понимания геополитики ЦА, какую роль играл наш регион в прошлом и как можно это воссоздать.

Во-вторых, персидско-тюркское начало в истории и современности региона. Если говорить об основах стратегической культуры и выделять удачные примеры регионального симбиоза, то персидско-тюркское начало выходит на первый план как в прошлом, так и в настоящем в ЦА. Поскольку государственность, построение национальной государственности, определение ее контуров в нашем регионе опираются на это историческое наследие. Так, можно рефлексировать о двух успешных примерах консолидации региона:

• Согдийско-тюркские связи в политике, торговле и культуре в период правления Тюркского каганата;
• Персидско-тюркское двуязычие и литературные связи, которые начинаются с эпохи династии Караханидов в конце X – начале XI в.

В-третьих, исламский фактор. Абсолютное большинство жителей всех пяти стран региона принадлежат к единому мазхабу суннизма, т.е. ханафитскому мазхабу школы Матуриди. Существуют консолидирующие элементы в виде накшбандийского тариката суфизма, общих книг, общих религиозных святых, общих религиозных практик и т.д., т.е. общее религиозно-мировоззренческое пространство.

Все это подчеркивает, что, независимо от того, как мы воспринимаем сегодня регион, невозможно его отделить от общего исторического и культурно-политического контекста.

Современные измерения сотрудничества

Переходя к анализу современной ситуации, следует выявить, на чем сегодня основывается стратегическая культура стран ЦА. Ее можно рассматривать в трех ключевых измерениях.

Во-первых, двустороннее сотрудничество: стратегическое партнерство и союзничество. За последние несколько лет страны региона предприняли шаги по установлению стратегического партнерства и союзничества друг с другом. Например, Таджикистан подписал документы о стратегическом партнерстве с Казахстаном, Туркменистаном и Узбекистаном, а также договор о союзничестве с Казахстаном и Узбекистаном. Есть надежда, что в ближайшем будущем такой документ будет подписан между Душанбе и Бишкеком, поскольку обе страны урегулировали пограничный вопрос.

Узбекистан и Казахстан активно развивают стратегическое партнерство и союзничество, подписав соответствующие соглашения с другими государствами ЦА. В двусторонних отношениях между странами региона наблюдается очень серьезный прорыв.

Во-вторых, внутрирегиональное сотрудничество: усилия и шаги на пути к кооперации. С 2018 г. мы стали свидетелями принятия серьезных мер и шагов в направлении региональной кооперации. Сегодня в этом плане сделано очень много, кроме консультативных встреч глав государств региона запущены другие форматы: это встречи министров иностранных дел, секретарей совета безопасности, министров транспорта, министров культуры, форумы ректоров университетов, ученых и исследователей.

За последние годы в пятистороннем формате проведено много мероприятий (конференций, форумов и т.д.). Надеемся, что в сентябре (осенью) 2025 г. на очередной Консультативной встрече, которая пройдет в Ташкенте, будет сделан еще один шаг к укреплению внутрирегионального сотрудничества.

В-третьих, трансрегиональное сотрудничество: стратегия внешних держав и ее последствия для ЦА. Примером такого сотрудничества является формат "5+1", в который в настоящее время входят 10 государств и объединений, с одной стороны, и страны ЦА – с другой. В 2004 г. Япония стала первой страной, запустившей формат многостороннего сотрудничества с государствами ЦА. Впоследствии этот формат использовали Евросоюз и Южная Корея (2007), США (2015), Индия (2018), Италия (2019), Россия и Китай (2020), арабские государства Персидского залива (2022) и Германия (2023).

На сегодняшний день в рамках данного формата состоялись саммиты глав государств с Китаем (25.01.2022 в режиме видеоконференции и 19.05.2023 в Сиане), Индией (27.01.2022 в режиме видеоконференции), Россией (14.10.2022 в Астане), Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива (19.07.2023 в Джидде), США (19.09.2023 в Нью-Йорке), Германией (29.09.2023 в Берлине), Европейским союзом (04.04.2025 в Самарканде).

Ожидается, что в ближайшее время в рамках данного формата пройдут саммиты глав государств с Японией и Италией, которые были отложены из-за событий, произошедших в этих странах. Можно смело предположить, что взаимодействие государств ЦА с вышеперечисленными странами и регионами имеет свою арифметическую составляющую, специфику и динамику развития, а также геополитические последствия. Таким образом, эти три ключевых измерения показывают геополитическую особенность и траекторию будущего развития ЦА.

Триада стратегической культуры Центральной Азии

Что на сегодняшний день является стратегической культурой Центральной Азии? На основе изучения практических подходов стран ЦА и их поведения в нынешних международных отношениях можно говорить о триаде, которая отражает суть стратегической культуры региона.

Во-первых, многовекторная политика, которая прежде всего направлена на соблюдение стратегического баланса. Мы понимаем, что за последние 100–200 лет появились традиционные страны, имеющие постоянные интересы в ЦА, и есть новые игроки, которые в последнее время актуализировали свое внимание к региону и намерены развивать отношения. Осуществление многовекторной политики и соблюдение стратегического баланса минимизируют всевозможные вызовы и риски для безопасности и стабильности, особенно для внешней политики стран ЦА. А также формируют ряд новых окон возможностей, которые страны могут использовать в интересах своих национальных экономик.

Во-вторых, нейтралитет ко всем процессам, происходящим в мировой политике. Все страны региона соблюдают нейтралитет в оценке международной обстановки, не поддерживая ни одну из сторон конфликта. При этом руководители государств ЦА призывают к поддержанию мира и решению проблем дипломатическим путем. Поскольку именно нейтралитет или сохранение стратегического молчания предоставляет региону возможность минимизировать риски и угрозы и способствует созданию новых потенциальных возможностей.

В-третьих, подход "пережить шторм" (сохранение стратегической осторожности в региональных и трансрегиональных отношениях, в целом в современных международных отношениях) также минимизирует вызовы и риски и создает новые возможности.
Комплексный подход стран региона направлен на то, чтобы ЦА вновь стала "перекрестком" между Востоком и Западом, Севером и Югом, а также на создание условий и возможностей для предотвращения попадания региона в стратегический тупик. Избежание состояния стратегического тупика и возрождение позиции "перекрестка" между всеми окружающими странами и регионами отражают существующую стратегическую культуру Центральной Азии.

**********

P.S. Данный текст является частью коллективной статьи, подготовленной по итогам зарубежной сессии "Стратегическая культура стран Центральной Азии: факторы формирования" IX Международной научно-практической конференции "Россия и мир: диалоги – 2025. Стратегии" на базе Центра российских исследований КНУ им. Ж. Баласагына (Бишкек, Кыргызстан).

Источник: Джоробекова А.Э., Изатов У.Х., Канатбеков Э.К., Комлева В.В., Конов М.Д. Рахимов К.К., Ризоён Ш.Ш., Савин И.С., Турсунова Р.Ю. Многофакторность стратегической культуры стран Центральной Азии // Россия и мир: научный диалог. 2025. № 3(17). С. 26-58, https://doi.org/10.53658/RW2025-4-3(17)-26-58