Энергетическая карта Центральной Азии: кто контролирует ресурсы и что это дает региону?

Энергетическая карта Центральной Азии сегодня определяет направление конкуренции в регионе. В этой статье в двух частях Cronos.Asia проводит подробный обзор как она устроена. Проанализированы сферы нефти и газа, гидроэнергетики, атомной энергетики, ветровой и солнечной энергии, а также транспортно-логистическая сфера.

Как устроена глобальная и региональная энергетическая карта?

Энергия является фундаментальным ресурсом, определяющий функционирование человеческой цивилизации. Начиная от базовых потребностей таких как отопление, освещение и питание, и заканчивая поддержанием мирового производства, высокими технологиями, цифровыми системами и глобальной логистикой, вся наша инфраструктура напрямую зависит от энергоснабжения.

В 2022 году, когда в мире разгорелся энергетический кризис, связанный с войной на Украине. Мировые расходы на энергию превысили 10 трлн долларов. А в 2025 году инвестиции в эту отрасль прогнозируются в 3,3 трлн долларов. В 2024 году глобальное потребление энергии выросло на 2,2%, что почти вдвое больше средних темпов роста в 2013-2023 годов.

Необходимо также отметить, что энергия как основной источник развития экономики и жизнеобеспечения населения становится одним из основополагающих факторов международных отношений и геоэкономической конкуренции.

Центральная Азия — ключевой энергетический регион. Обладая большими запасами природных ресурсов его страны в состоянии обеспечить не только внутреннюю энергетическую устойчивость, но и стать важными поставщиками для глобальных рынков и пространством для конкуренции. Так, Казахстан располагает примерно 30 млрд баррелей доказанных запасов нефти, что составляет около 1,8% от мировых и занимает 12 место в мире по этому показателю. В 2024 году Казахстан добывал в сутки 1,5-1,8 млн баррелей нефти или 2% от мировой добычи. А по запасам урана страна занимает второе место в мире после Австралии. В её недрах находится более 900 тыс. тонн разведанного сырья или приблизительно 14% от мировых. Что касается добычи и экспорта, РК занимает 43% глобального уранового рынка.

Туркменистан является крупнейшим игроком в газовой сфере. Его запасы оцениваются в более 50 трлн кубометров природного газа, что делает его страной №4 в мире после России, Ирана и Катара. В 2023 году Туркменистан при достижении добычи природного газа в 3 трлн кубических футов занял 11-ое в мире по величине производства и стал ведущим производителем в Каспийском регионе.

Узбекистан богат нефтью, газом, углем и ураном. Страна занимает 14 место в мире по запасам природного газа с наличием 1,8 трлн м³ и 11 место по добычи, ежегодно добывая более 60 млрд кубометров. Доказанные запасы нефти в недрах Узбекистана по состоянию на январь 2025 года составили 594 млн тонн. Узбекистан также занимает 10 место в мире по запасам (более 100 тыс. тонн) и 5 место по добыче урана. В 2022 году страна добыла 3300 тонн урана, что составило 6,4% от общего объёма мировой добычи.

Таджикистан и Кыргызстан являются крупнейшими государствами, обладающими большим потенциалом в гидроэнергетике. Так, в Таджикистане формируется около 60% водных запасов Центральной Азии и его потенциал в гидроэнергетической сфере оценивается в 527 млрд кВт.ч., что ставит его на пятое место в мире по этому показателю. Необходимо отметить, что страна пока осваивает только около 5% своих возможностей в этом направлении. Показатели Таджикистана в три раза превышают современное потребление электроэнергии во всем регионе. А Кыргызстан по своим гидроресурсам занимает третье место среди стран СНГ после России и Таджикистана. Годовой потенциал Кыргызстана оценивается в 163 млрд кВт•ч, из которых в настоящее время используется лишь 10%.

Таким образом, энергетическая карта Центральной Азии делает его крайне привлекательным для крупных международных игроков и потенциальным пространством для конкуренции.

Энергетическая конкуренция крупных игроков в регионе

После обретения независимости пятью странами Центральной Азии в начале 1990-ых годов, регион стал объектом пристального внимания со стороны больших держав как пространство богатое энергетическими ресурсами. Сами же страны Центральной Азии тоже стремились реализовать свой потенциал с помощью внешних игроков. Тогда же был дан старт соперничеству в регионе.

Нефть и газ

Основной фокус конечно был направлен в нефтегазовую сферу. Международные консорциумы, спешили укрепить свои позиции на потенциально богатых нефтью и газом месторождениях. Особенно активными были западные страны. Интерес был в этом случае обоюдным. Запад стремился получить контроль над энергетическими ресурсами Центральной Азии и закрепиться в близком к России и Китаю регионе, снизив их влияние. А страны ЦА были заинтересованы в западном капитале и западном векторе внешней политики, которая могла укрепить их недавно приобретённую независимость.

В регионе начали и активно ведут свою деятельность по сей день такие западные компании как Chevron (США), ExxonMobil (США), Shell (Великобритания), TotalEnergies (Франция), BP (Великобритания), и ENI (Италия). Они участвуют в разведке, добыче, переработке и транспортировке нефти и газа в регионе. Их позиции в регионе довольно сильны. Так, в Казахстане где 44% прибыли страны формируют доходы от нефтяной отрасли и где иностранные компании контролируют до 70% добычи нефти, месторождения находятся во многом в освоении западных транснациональных компаний. Только на долю США в 2019 году приходило около 30% от всей добытой нефти в стране.

Как выстроена структура нефтедобычи в Казахстане, где концентрируются основные запасы нефти в Центральной Азии покажем на двух примерах. Крупное месторождение в мире – Тенгиз, осваивается совместным предприятием "Тенгизшевройл", где 50% принадлежит американской компании Chevron, 25% – ExxonMobil, 20% – "КазМунайГаз" (казахстанская компания) и 5% – ЛУКОЙЛ.

А в другом большом месторождении Карачаганак ситуация сложилась следующим образом: Shell и Eni принадлежат по 29,25%, Chevron — 18%, ЛУКОЙЛ — 13,5%, "КазМунайГаз" — 10%. Кроме того, американские компании такие как Fluor, Schlumberger и Baker Hughes предоставляют почти все нефтесервисные услуги в Казахстане, а другие – поставляют оборудование для добычи. Вся эта техника составляет около 1/3 всего импорта из США. Если сопоставить влияние западных стран, в первую очередь США с КНР и Россией, то стоит отметить, что в том же 2019 году на долю китайских компаний CNPC, Sinopec и CITIC приходилось около 17% добытой нефти в стране, а на российский "Лукойл" – 3%.

Китайское правительство взявшая курс на урбанизацию страны и усиливающее внутреннее потребление заинтересовано в безопасных поставках энергоресурсов. События 2025 года на Ближнем Востоке (в первую очередь совместное нападение США и Израиля на Иран) показали, что этот регион всё ещё сохраняет огромный потенциал дестабилизации и соответственно отражается на энергетическую безопасность стран импортёров. В связи с этим для Китая Центральная Азия становится регионом для безопасного импорта энергоресурсов. Иными словами, Пекин заинтересован в укреплении своих позиций в энергетическом секторе региона.

Возвращаясь к Казахстану отметим, что экспансия Поднебесной в энергетический сектор этой страны начался в нулевых годах. В 2005 китайская компания CNPC купила за $4,1 млрд канадскую PetroKazakhstan, занимающуюся добычей, переработкой нефти и сбытом топлива. А в 2013 году CNPC приобрела 8,33% акций гигантского месторождения Кашаган за $5,4 млрд. Также CNPC и "КазМунайГаз" владеют по 50% акций нефтяной компании "МангистауМунайГаза", которая является четвёртой по своей величине в Казахстане. Кроме того, обе компании владеют 50% акций Шымкентского нефтеперерабатывающего завода.

С 1997 года по 2022 гг., CNPC инвестировала более $45 млрд в нефтегазовый сектор Казахстана. Но при этом позиции Китая в этой отрасли экономики страны являются более скромными относительно тех же западных компаний. Начиная с начала 2010-х гг., по начало 2020-х., его доля в добыче нефти в Казахстане сократилась почти в двое с 31% в 2010-ом году до 16% в 2022 году.

Что касается присутствия России в нефтегазовой отрасли Казахстана, для которой в целом Центральная Азия является традиционно зоной особых интересов и влияния, то кроме упомянутых 5 % в составе консорциума "Тенгизшевройл" и 13,5% в месторождении Карачаганак, компания ЛУКОЙЛ приобрела в 2023 году также 50% акций "Каламкас-Хазар Оперейтинг" являющаяся оператором проекта добычи в месторождениях Каламкас-море, Хазар и Ауэзов в Каспийском море и разработки стоимость которой составляет $5 млрд. Суммарные извлекаемые запасы месторождений Каламкас-море и Хазар оцениваются в 67 млн тонн нефти и 9 млрд кубометров газа. Также стоит отметить месторождение Кумколь, где ЛУКОЙЛу принадлежит 50% акций компании отвечающая за его разработку. В целом, Россия как видно из приведённых примеров не имеет таких сильных позиций в нефтяной отрасли Казахстана, какие есть у западных стран и даже Китая.

В газовой сфере региона лидирует Туркменистан как один из мировых производителей этого сырья. В 2024 году страна добыла 77,6 млрд кубометров природного газа. На сегодня главным потребителем туркменского газа является Китай, куда поставляется более 30 млрд кубометров по трём ниткам (A,B,C) трубопровода Центральная Азия – Китай, а при реализации четвёртой нитки экспорт может достичь 65 млрд кубометров. Пекин также является основным нерегиональным игроком в сфере добычи газа в Туркменистане. Так, китайская компания CNPC Chuanqing Drilling Engineering Company Limited имеет контракт с "Туркменгаз" на совместную разработку второго по величине в мире газового месторождения Галкынаш запасы которого вместе с месторождениями Яшлар и Гараколь оцениваются почти в 27 триллионов кубометров. Оплата услуг компании будет осуществляться за счёт поставок природного газа в КНР в течение трёх лет.

Одним из важных событий в сфере инвестиций в контексте китайско-туркменского энергетического сотрудничества стало 30-летнее соглашение о разделе продукции, подписанное между Пекином и Ашхабадом в середине 2017 года которая охватывает такие важные области, как газовое месторождение Самантепе, запасы которого составляют около 5 млн тонн газового конденсата и 100 млрд кубометров газа.

Китайские компании приступили к запуску как старых, так и новых эксплуатационных скважин, расположенных в районе Самантепе, чтобы обеспечить и увеличить приток природного газа из этого района. На сегодняшний день CNPC, как сообщается, выделила на этот проект до $4 млрд.

Компания CNPC помимо этого полностью владеет проектом газового месторождения Амударья, который был первой её зарубежной инвестицией в 2007 году. Но стоит отметить, что в настоящее врем определённой долей экспорта в Китай Туркменистан оплачивает инфраструктурные расходы Пекину. Также надо подчеркнуть, что КНР изначально не был лидером в газовой отрасли Туркменистана.

Таковыми были Россия и Иран и только с начала 2010-ых годов КНР стал занимать лидирующие позиции. Так, например, в 2010 году Китай импортировал менее 5 млрд кубометров туркменского газа, а Россия и Иран по 10 млрд и 6 млрд кубометров соответственно. Но уже в 2011 году Китай обогнал РФ и ИРИ, став основным покупателем туркменского газа.

Россия была основным импортёром туркменского газа в 1990-2000-ые годы, с объёмами до 10-50 млрд кубометров в год, а также реэкспортёром в Европу. В 2003 году между сторонами было даже подписано соглашение об увеличении поставок в Россию до 80 млрд кубометров в год. Однако взрыв в 2009 году газопровода Средняя Азия – Центр по которому экспортировался газ из Туркменистана, российско-украинский газовый конфликт, сокращение поставок газа в страны Западной Европы и вопросы ценообразования привели к тому, что Россия в 2009 году прекратила импорт туркменского газа и поставила под тяжёлый удар Ашхабад.

Добыча газа тогда резко сократилось и привело к законсервированию около 150 скважин. Россия возобновила импорт газа из Туркменистана в 2010 году, но постепенно сократила его пока полностью не отказалась от него в 2016 году. После трёхлетнего перерыва в 2019 году руководство Газпрома объявило о возобновлении закупок туркменского газа, подписав пятилетний контракт объёмом в 5,5 млрд кубометров. Но по истечению срока договора в июне 2024 года договор не был продлён и поставки газа снова прекратились.

Гидроэнергетика

В Центральной Азии как было отмечено выше находятся две крупные гидроэнергетические страны – Таджикистан и Кыргызстан. Они являются также самыми бедными странами в регионе и не имеют в своём расположении соответствующих ресурсов для разработки собственного потенциала. Это подталкивает их к привлечению внешних игроков в свой гидроэнергетический сектор.

Одним из таких серьёзных игроков является Китай. В случае с Кыргызстаном страна очень зависима от Пекина, который участвует практически во всех энергетических проектах страны в качестве кредитора. На момент первой половины 2022 года общий долг энергокомпаний Кыргызстана перед КНР составлял около $1 млрд из которых на ОАО "НЭСК" приходил $557,47 млн, а на ОАО "Электрические станции" $364,94 млн.

Говоря о присутствии китайских компаний в энергетических проектах Кыргызстана можно, например, отметить что в феврале 2022 года между Бишкеком и Пекином были подписаны соглашения о строительстве ЛЭП-500 киловольт и малых ГЭС на китайские кредиты. А в июле 2023 года Кыргызстан подписал соглашения с тремя китайскими компаниями об их участии в строительстве Казарманского каскада ГЭС стоимость инвестиций которых оценивался до $3 млрд. А в начале 2024 года китайская China National Electric Engineering Co. Ltd. подписала ряд соглашений с кыргызстанским Минэнерго ключевой из которых является строительство Суусамыр-Кокомеренского каскада гидроэлектростанций. Этот каскад включает в себя 3 ГЭС с общей мощностью 1,3 тыс. МВт, производимостью в 3,3 млрд кВт.ч.

Другим серьёзным игроком в энергетическом секторе Кыргызстана является Россия, которая инвестирует в страну в основном через Российско-Кыргызский фонд развития (РКФР). Этот фонд только за последние 10 лет профинансировал более 3,4 тыс. проектов по всей стране на общую сумму $727,5 млн. Интересно отметить, что 42% всех выделенных средств были направлены в последние 3 года, что свидетельствует об активизации РФ своего присутствия в данной отрасли. Фонд на данный момент реализует строительство 16 ГЭС на территории Кыргызстана. В конце 2024 года совместно с Евразийским банком развития РКФР начал строительство ГЭС "Куланак" на реке Нарын с мощностью 100 МВт со среднегодовой выработкой электроэнергии 435 млн кВт.ч. Стоимость проекта составляет $128 млн.

Россия также поддерживает строительство крупнейшей гидроэлектростанции страны – Камбаратинскую ГЭС – 1. Его мощность составит 1 860 мегаватт, в среднем же в год будет вырабатываться 5,6 млрд кВт.ч. Стоимость проекта оценивается свыше $4 млрд. Напомним, что изначально планировалось строительство этой крупнейшей ГЭС совместно российской компанией ПАО "Интер РАО" с которым были подписаны соглашения в 2012 году.

Однако в 2015 году тогдашний президент Кыргызстана Алмазбек Атамбаев расторг соглашение. На данный момент этот проект реализуется совместно с Казахстаном и Узбекистаном которые учредили в 2024 году международный донорский комитет в который входят: Всемирный банк; Фонд ОПЕК; Азиатский банк развития; Азиатский банк инфраструктурных инвестиций; Исламский банк развития; Европейский банк реконструкции и развития. В октябре 2025 года Европейский инвестиционный банк и Европейский банк реконструкции и развития подписали соглашение с министерством энергетики Кыргызстана о выделении по $500 млн каждой для реализации проекта Камбаратинской ГЭС -1.

Таджикистан обладает самым высоким гидроэнергетическим потенциалом в регионе, но не имеет ресурсов для самостоятельной его реализации. Одной из первых стран, вносивших вклад в развитии энергетической отрасли страны в эпоху независимости, была Российская Федерация, которая не только реализовала в Таджикистане гидроэнергетические проекты, но также имела амбициозные цели. Так, в 2004 году в ходе визита президента Путина в Душанбе было подписано соглашение между правительством Таджикистана и ОАО "Российский Алюминий" (РусАл) о строительстве Рогунской ГЭС, которая определена для РТ как стратегический проект национального значения. РусАл пообещал выделить для этого проекта более $2 млрд, что соответствовало тогдашней стоимости этой ГЭС. Но уже в 2007 году сделка была расторгнута правительством Таджикистана.

При этом две страны реализовали строительство Сангтудинской ГЭС -1, которая была открыта официально главами государств, Дмитрием Медведевым и Эмомали Рахмоном в 2009 году. Соглашение по данному проекту было подписано в том же 2004 году. Стоимость "Сангтуды – 1" составила $720 млн, проектная мощность – 670 МВт. Ежегодный вклад станции в энергобаланс республики оценивался 2,7 млрд кВт.ч. или 12% от всей вырабатываемой электроэнергии в стране. Причём правительству РТ принадлежит по договору только около 16,5% акций ОАО "Сангтудинская ГЭС-1", которое было создано в феврале 2005 года для строительства станции. А остальные акции принадлежат правительству России и российским компаниям.

Исламская Республика Иран после обретения независимости Таджикистаном стремится занять свою нишу в энергетическом секторе страны. В 1995 году правительство ИРИ объявило о готовности инвестировать $180 млн в строительство Сангтудинской ГЭС – 2, с проектной мощностью 220 МВт. Соответствующие договорённости были подписаны в 2005 году. Таджикистан в этот проект вложил $40 млн, а Иран $180 млн. ГЭС состоит из двух агрегатов, второй из которых был официально открыт в 2013 году президентами двух стран. Тогда же стало известно, что станция перейдёт под полную собственность Таджикистана через 14,5 лет, а до этого времени доходы от ГЭС будет получать Иран.

КНР за годы независимости Таджикистана инвестировал в его энергетический сектор более $5,3 млрд. В данной отрасли экономики страны работают такие китайские компании как проектная и строительная компания Power Construction Corporation of China Limited (Power China), электротехническая и фотоэлектрическая компания TBEA Company Limited, крупнейшая компания в сфере телекоммуникаций Huawei, энергетическая компания Sinohydro International Engineering, производитель трансформаторного оборудования компания Pinggao Group Co Ltd и один из крупнейших производителей электроники компания Shenzhen Kaifa Technology и другие.

Китайскими компаниями реализованы такие проекты как Душанбинская ТЭЦ-2, электрические подстанции 500 кВт "Душанбе-500", "Сугд-500", ЛЭП 500 кВт "Юг-Север" (263,8 км), "Рогун — Душанбе" (198 км), подстанции 220 кВт "Лолазор", "Хатлон", "Айни", "Шахристон", "Шахринав", линии электропередачи 220 кВт "Лолазор-Хатлон", "Худжанд" — Айни". В целом Китай присутствует не только в гидроэнергетическом секторе Таджикистана, но также в нефтегазовой, ВИЭ и др.

Крупнейшими игроками в энергетической отрасли Таджикистана являются международные институты вроде Всемирного Банка, Азиатского банка, Исламского банка развития и арабские фонды. Они поддерживают энергетический флагман страны – Рогунскую ГЭС. Проектная мощность этой станции оценивается в 3600 МВт, состоящий из 6 крупных агрегатов. Стоимость проекта по состоянию на 2024 год составил $6,4 млрд. Отметим, что строительство Рогунской ГЭС вызывало опасение некоторых стран (в первую очередь Узбекистана) и эко-активистов. Чтобы развеять эти опасения правительство РТ в 2007 году обратилось к Всемирному Банку для проведения международной экспертизы проекта с учетом современных требований и стандартов безопасности.

Все промежуточные и итоговые отчеты исследований были опубликованы в сентябре 2014 года. Согласно им, Рогунская ГЭС была признана "технически возможным, экономически целесообразным и соответствующим международным нормам безопасности, как с технической точки зрения, так и с экологической". Это открыло путь к привлечению международных инвестиций, где определяющую роль играют международные финансовые институты, в первую очередь сам Всемирный банк.

Так, ВБ учредил Координационную группу по Рогунской ГЭС — "группу партнеров по развитию, которые одобрили или выразили заинтересованность в поддержке завершения проекта" в которую помимо ВБ вошли Азиатский банк развития (АБР), Европейский банк реконструкции и развития, Европейский инвестиционный банк, Европейский союз, Исламский банк развития и арабские фонды такие как Фонд международного развития ОПЕК, Саудовский фонд, Фонд Абу-Даби, Кувейтский фонд.

В декабре 2024 года группа Всемирного банка одобрило грант на сумму $650 млн, с первым траншем в $350 млн для строительства Рогунской ГЭС. АБР в свою очередь пообещал выделить $500 млн. В июне 2024 года Исламский банк развития подписал соглашения с Таджикистаном о выделении финансирования на сумму $150 млн. Еще $400 млн будут выделены из арабских фондов развития. Так, Кувейтский и Саудовские фонды обязались предоставить финансирование по $100 млн каждый.

Во II части обзора мы рассмотрим: ветровую и солнечную энергию, и транспортно-логистическую сферу. В этой статье в двух частях Cronos.asia проводит подробный обзор как она устроена. Проанализированы сферы нефти и газа, гидроэнергетики, атомной энергетики, ветровой и солнечной энергии, а также транспортно-логистическая сфера.

Продолжение следует