Пришло время переходить к ЕАЭС – 2.0, но все еще мешают ограничения

В 2024 году в бюджеты стран ЕАЭС поступило $15,2 млрд. Эту цифру привел 15 августа, подводя итоги заседаний Совета глав правительств ЕАЭС в кыргызской Чолпон-Ате, председатель Коллегии Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) Бакытжан Сагинтаев. О заседаниях Евразийского межправсовета (ЕМПС) и озвученных там тезисах — в материале Cronos.Asia.

Вопросы роста

Накануне были сомнения относительно участия в нынешнем заседании ЕМПС Армении. Однако армянская делегация в Чолпон-Ату все же прибыла — во главе с вице-премьером Мгером Григоряном. Сам армянский премьер Никол Пашинян приехать не смог — 15 августа заканчивался его отпуск.

Кроме глав правительств стран-членов Евразийского блока, в Кыргызстан также прибыли первый вице-президент Ирана Мохаммад Реза Ареф и премьер-министр Узбекистана Абдулла Арипов — как представители стран-наблюдателей.

ЕМПС проходил в двух форматах — узком и расширенном. Первый формат прошел 14 августа без участия СМИ, которых ограничили только протокольной съемкой.

Перед тем, как журналисты покинули зал заседаний, председатель Кабинета министров Кыргызстана Адылбек Касымалиев сказал: "Сегодня мы в узком формате обсудим важные для нашего союза вопросы".

Никаких промежуточных заявлений для прессы после заседания в узком формате не было. Тем не менее, журналистам удалось кое-что выяснить у заместителя премьер-министра Беларуси Натальи Петкевич. По ее словам, речь, в частности, шла о таможенном и налоговом регулировании, реализации стратегии Евразийской интеграции до 2025 года, а также защите прав граждан в рамках ЕАЭС и национальных производителей стран Союза.

На следующий день члены ЕМПС и наблюдатели заседали в расширенном составе — после того, как их принял в своей Иссык-Кульской резиденции президент Кыргызстана Садыр Жапаров. Глава Кабмина КР Адылбек Касымалиев начал с цифр:

"За 10 лет с момента формирования ЕАЭС, ВВП нашего Союза вырос на 18% и превысил $2,5 трлн. При этом промышленное производство выросло практически на 30%, прирост объема производства сельхозпродукции составил 25%, а взаимная торговля в Союзе выросла в более чем в 2 раза".

Тем не менее, отметил Касымалиев, над некоторыми аспектами совместного развития необходимо задуматься. Во-первых, по его мнению необходимо — пересмотреть в сторону смягчения некоторые условия отбора по финансированию совместных проектов промышленной кооперации, которые реализуются в странах с малой экономикой.

Второй аспект – касается ускорения формирования цельного транспортно-логистического пространства Большой Евразии и его встраивания в международные транспортные коридоры. Однако, по словам Касымалиева, вместе с обеспечением принципа свободы перемещения товаров нельзя забывать и о скорости их перемещения. Согласно приведенным им экспертным подсчетам, сокращение задержек на границе на 50% приведет к увеличению экспорта на 20%.

В-третьих, по словам Касымалиева, так называемую цифровую инфраструктуру необходимо совершенствовать параллельно с физической, но для этого правительства ЕАЭС должны создавать в своих странах все условия.

От ЕАЭС — к пространству

Для белорусского премьера Александра Турчина нынешний ЕМПС стал дебютным — он возглавил правительство своей страны в марте этого года.

Почти в унисон с кыргызским коллегой, Турчин обозначил 5 приоритетных направлений:

• промышленная кооперация и импортозамещение;
• продовольственная безопасность;
• устранение внутренних барьеров;
• техническое регулирование;
• цифровизация.

"Период становления ЕАЭС пройден. Пришло время переходить к новому этапу — "ЕАЭС-2.0", отметил Турчин.

Выступавший следом премьер-министр Казахстана Олжас Бектенов согласился с тем, что внутренние барьеры (он назвал их скрытыми) мешают свободному движению товаров и капиталов.

Правда, премьер РК был более конкретен, назвав эти барьеры: сложные санитарные, ветеринарные и таможенные процедуры. Бектенов выступил и за равноправный доступ поставщиков к рынкам стран ЕАЭС. Он также подал идею расширить участие всех стран Союза в общем рынке государственных закупок. По словам Бектенова, их объем ежегодно составляет около $135 млрд.

Российский премьер Михаил Мишустин также призвал снять ограничения на движение товаров в ЕАЭС.

В дополнение выступлений коллег, глава российского кабмина предложил сообща разработать механизмы, которые обеспечат эффективный таможенный контроль стоимости товаров, которые поступают на рынок Союза из-за рубежа, а также внедрить единые подходы к применению системы управления рисками.

В общей сложности премьеры стран ЕАЭС подписали 10 документов, три из которых можно назвать серьезным шагом в формировании Единого экономического пространства, о котором впервые было заявлено 10 лет назад.

Во-первых, была утверждена программа развития торгов на общем рынке биржевых товаров. То есть, "евразийские" продавцы своей продукции могут искать на единой товарной бирже Союза покупателей, и договариваться о поставках с ними напрямую.

Единая товарная биржа, как заявил журналистам глава Коллегии ЕЭК Бакытжан Сагинтаев, начнет работу уже в 2029 году.

Во-вторых, ЕМПС одобрил программу развития общего рынка лекарственных препаратов. В-третьих, премьеры стран ЕАЭС приняли концепцию единого рынка медицинских изделий. Сагинтаев объяснил прессе:

"Документы определяют два важных направления работы. Первое – это обеспечение качества выпускаемой продукции, второе – расширение взаимодействия ведомств на соответствующих цифровых платформах. В конечном итоге такая работа должна повысить доступность лекарственных препаратов и медицинских изделий, которые обращаются на рынке ЕАЭС".

В целом Чолпон-Атинская встреча премьеров стран ЕАЭС показала, что политика, когда каждая из стран Союза преследовала свои интересы, как было раньше, больше не работает. Поэтому ЕАЭС с началом событий на Украине все чаще называют одним из вероятных полюсов многополярного мира. А этот статус обязывает ко многому.

К слову в апреле 2015 года, когда Договор о ЕАЭС тогда только вступил в силу, в кулуарах на Московской международной конференции по безопасности в ходе бесед не только азиатские, но и европейские эксперты говорили: "От однополярного мира устали все. И если через несколько лет ЕАЭС удастся стать альтернативой тому, что творится сейчас — никто возражать не будет". Тогда, может быть, никто в самих странах ЕАЭС и не хотел для Союза статуса "полюса". Но теперь у Евразийского блока просто нет другого выхода.