Прошедшие в Казахстане 10 января выборы депутатов мажилиса и маслихатов показали рост уровня протестности среди активного населения страны. Большая доля населения "голосовала ногами", проигнорировав кампанию, а наиболее активные последовали рекомендациям из Франции от Мухтара Аблязова и пошли по пути "умного голосования", в результате чего у партии власти значительно снизился уровень поддержки населения. Политолог Юрий Булуктаев рассказал о своих наблюдениях электорального процесса.
— Что вы думаете о прошедших 10 января выборах?
— Уже опубликованы итоги выборов в нижнюю палату парламента. "Nur Otan" получит 76 мест, "Ак жол" - 12 мест, "Народная партия Казахстана" - 10. Получается, что все три партии на этих выборах подтвердили статус парламентских.
В результате у нас в мажилисе остается та же самая треножная партийная система. Практически же это полуторапартийная система. То есть, система с доминирующей партией. Эта роль остается за "Nur Otan".
Уже окончательно определены списки партийных депутатов. Это позволит экспертам оценить степень обновляемости депутатов, поскольку теперь законодательством установлена квота для женщин и молодежи. В соответствии с этим следует ожидать, что новая волна депутатов вольется во властную элиту Казахстана.
Отмечу, что результаты выборов не стали неожиданными, все было предсказуемо. Что касается "Nur Otan", то понятно, что партия по своим ресурсам превосходит все остальные. К тому же она провела перед этим праймериз, первичные выборы, которые стали по существу генеральной репетицией. Был приток новых сил, был мониторинг ситуации внутри страны. Так что можно считать, что это была успешная акция.
Успех двух других партий, которые опять оказались в парламенте, заключается прежде всего в том, что они преодолели семипроцентный барьер. Но и в отношении "Ак жола" и НПК результат предсказуем, поскольку они были постоянно в публичном поле благодаря тому, что все-таки занимали какое-то место в парламенте, хоть и обладали по семь мандатов. Но тем не менее, имели свои фракции. Сыграли свою роль и ресурсы этих партий – финансовые, медийные. Можно отметить и их постоянное присутствие в социальных сетях.
За боротом остались две партии – "Ауыл" и "ADAL". Но они, по сравнению с прошлыми парламентскими выборами 2016 года совершили безусловно большой прорыв. На прошлых выборах у первой из них было всего 2% голосов избирателей, а сейчас – свыше 5%. Больший успех можно отметить у "ADAL", в недалеком прошлом называвшейся "Бiрлик". На прошлых выборах партия не достигла и 1%, а сейчас превысила 3%. Таким образом оба нынешних аутсайдера имеют какие-то перспективы в политической жизни страны, в политическом процессе. Ведь еще не до конца известны результаты выборов в маслихаты. А там вполне возможно, что и "АDAL", и "Ауыл" могут получить места.
В целом, подводя итоги электоральной кампании, отмечу опыт Общенациональной социал-демократической партии (ОСДП), которая объявила бойкот выборам. Он показывает аксиому: неучастие в политике не освободит вас от ее результатов.
Если говорить об оценках наблюдателей, то это тоже было весьма прогнозируемо. Миссия наблюдателей СНГ оценила выборы положительно. Местные наблюдатели тоже в зависимости, от кого они получали финансы на наблюдение, тоже отреагировали по-своему и по-разному. Кто-то говорил о давлении на наблюдателей, кто-то утверждал, что все прошло на должном уровне.
И, конечно, миссия наблюдателей ОБСЕ дала отрицательную оценку выборам. Это естественно, поскольку еще ни разу она положительную оценку выборам в Казахстане не давала. И то при том, что мы наблюдаем в Соединенных Штатах Америки, где выборы прошли 3 ноября, и до сих пор еще точно никто на 100% не может сказать, что Байден будет президентом. Миссия ОБСЕ не была вообще допущена к наблюдению в США аж в 18 штатов. И руководитель этой миссии даже не возмутился этим, принял как должное.
В связи с этим можно говорить о двойных стандартах со стороны миссий наблюдателей некоторых стран и международных организаций. При этом миссия наблюдателей ОБСЕ объявила о том, что были явные признаки массового вброса бюллетеней на выборах 10 января. Но не было конкретно указано – на каких участках и даже в каких городах.
Может быть, это будет отражено в последующем отчете. Непонятно и то, что они называют "признаками" данных нехороших действий. Кроме того, я думаю, что у данной миссии было не так много наблюдателей по Казахстану. Еще она обратила внимание на протесты, которые случились в основном в Нур-Султане и Алматы.
Тут можно сказать, что они были немногочисленными. Хотя, в качестве нарушений прав человека было озвучено то, что правоохранительные органы взяли в кольцо несколько десятков человек протестующих в Алматы и держали на морозе. Я пока не разобрался до конца в этой ситуации, но, возможно, со стороны властей города были предприняты какие-то действия. Это могло быть связано с тем, что заокеанский политик Мухтар Аблязов призывал буквально брать штурмом административные здания. Но алматинский акимат показал, что он – не Капитолий и взять его так просто не удастся. Возможно, здесь и перегнули палку, что потом будет проанализировано.
В общем же выборы в Казахстане прошли спокойно, без особых эксцессов, в соответствии с законодательством республики. И можно сказать, что начало политического сезона положено. Потому что 15 января президент страны Касым-Жомарт Токаев выступит перед новым составом нижней палаты парламента и, с большой вероятностью, изложит там планы политического руководства страны.
— Поскольку у "Nur Otan" сейчас показатели ниже чем раньше, то, наверное, можно это охарактеризовать как результат новых правил игры по сдерживанию административного ресурса? В том числе и в работе избирательных комиссий.
— Я думаю, дело не в этом. Действительно, "Nur Otan" потерял 11% поддержки. Но это можно объяснить и уровнем некоторой протестности населения Казахстана под влиянием мировой пандемии, ухудшения социально-экономического положения.
А с другой стороны – может быть, даже повышением конкурентности на этих выборах. Хоть и пишут, что это были выборы без выбора. Но получается так, что "Ак жол" и НПК завоевали больше голосов по сравнению с прошлыми выборами. Также и остальные две прибавили себе поддержки.
Кроме того, надо иметь в виду, что президент обещал продвижение по пути политических реформ, и изменения в том числе могут касаться и изменения избирательного порога для партий. Ведь если бы он был на уровне 5%, то в парламент прошла бы и "Ауыл", а если на уровне 3%, то в нижней палате было бы пять партий.
Что касается формирования избирательных комиссий, то этот вопрос давно подвергается критике со стороны экспертов. И, видимо, он тоже будет законодательно прорабатываться.
— Вы говорили о реакции ОБСЕ. В соцсетях выкладывали фотографии с некими баулами, которые вносили на избирательные участки.
— Да, такие фото появлялись. Но вообще подобные нарушения надо доказывать в суде. Если это фиксировали наблюдатели, то они должны были составить акт, причем его должны подписать в том числе и руководители избирательной комиссии. Затем, по законодательству, в течение десяти дней со дня принятия решения или совершения нарушения подать заявление в суд или в вышестоящую комиссию. А так – по этим снимкам даже не было ясно, где они сделаны. Может быть, полицейский в сумке нес еду для коллег. Я сомневаюсь, что представители миссии ОБСЕ это выложили. Возможно, это сделали местные независимые наблюдатели.
С другой стороны, какие цели и мотивации у наблюдателей миссии ОБСЕ в Казахстане? Это в первую очередь выявлять недостатки – в противном случае смысла в ней бы не было.
— В соцсетях публиковали расчеты, что где-то 300 тысяч бюллетеней из числа проголосовавших было испорчено. Это традиционная методика работы избиркомов по "снижению" числа голосов за "другие" партии или проявления протеста голосующими?
— Это даже можно было прогнозировать. В рядах оппозиции ведь тоже не было единства. Кто-то призывал к бойкоту, кто-то – к так называемому "умному" голосованию, а кто-то говорил о том, чтобы всем партиям ставить "кресты", или перечеркнуть. Количество испорченных бюллетеней говорит о том, какое количество не признали этих выборов при том, что эти граждане выбор сделали – они пришли. А ведь многие проявили абсентеизм.
— Я не понимаю рациональности подобных протестных поступков, потому что результат будет все равно в пользу тех партий за которые проголосовали, сколько бы ни портили бюллетеней.
— Это опять проявление той максимы, о которой я говорил. При этом выборы в Казахстане проходили после того, как мы узнали, во что вылились события в Беларуси и Кыргызстане, а также в США. Те события заставили не только общество, но и власти в Казахстане задуматься о том, какое значение имеют выборы, наблюдение и явка. Может быть, они прошли не так громко, как кто-то ожидал. Но это тоже предсказуемо, потому что для Казахстана всегда и явка, и активность больше наблюдалась во время президентских выборов. А парламентские выборы были по рангу на втором месте. Но теперь новый политический сезон открыт, посмотрим, что будет дальше.
— Можно ли говорить о каких-то региональных партийных предпочтениях или более стабильных позициях каких-то партий в регионах?
— Безусловно, когда будут результаты выборов в маслихаты, мы получим более полную картину. Но даже по выборам в мажилис мы можем видеть региональный расклад. Так, "Nur Otan" меньше всего получил голосов в Мангистауской области, в Алматы и Нур-Султане.
— Как раз перед выборами я смотрел партсписки "ADAL". На западе республики они привлекли руководителей и представителей региональных СМИ. То есть, это возможная поддержка облакимата.
— Вообще "АDAL" стремительно провела рекогносцировку, ребрендинг. И я так думаю, что если бы у них было время, хотя бы год, то они наверняка прошли бы в парламент. Потому что по степени новизны, применению технологических приемов партия была на высоте. Ребрендинг произошел слишком поздно.
— Не потерял ли значимость парламент в Казахстане в пользу регионального управления, то есть акиматы и маслихаты?
— Думаю, все-таки нет. Казахстан по Конституции остается унитарным государством. А мажилис – высший законодательный орган страны. Законы, которые он принимает, и которые утверждаются сенатом, распространяются на все без исключения регионы. Поэтому здесь верховенство соблюдается.
— Как вы считаете, можно ли опасаться поствыборной протестной активности?
— В Казахстане событий, которые произошли в Кыргызстане и Беларуси – не будет. Да, там триггером послужили выборы. Но сейчас по существу у нас субъектов, недовольных результатами, нет.
Все лидеры четырех партий, помимо "Nur Otan", согласились с итогами выборов, и у них нет никаких претензий. Тихановских у нас не будет – это точно. А так как делали кыргызы, захватывая административные здания в Бишкеке – у нас подобные действия не имели успеха. Поэтому, я думаю, таких эксцессов и масштабных выступлений не будет.
Тех недостатков, ко которых говорили наблюдатели миссии ОБСЕ, недостаточно для того, чтобы люди вышли на площади протестовать. Нужно отличать по ментальности казахстанцев от тех людей, которые выходили на площади в Беларуси. Там была другая обстановка, и там все-таки прошли президентские выборы. А по итогам киргизских парламентских выборов были недовольные результатами – это было триггером. У нас все участники признали итоги, так что вопрос закрыт.