Посещало ли вас дежавю во время прочтения книги? Когда роман начала XX века вдруг описывает то, что мы видим вокруг себя в XXI. Словно фантасты тех времен обладали тайным талантом забегать вперёд во времени.
И вправду, читая сегодня старую антиутопию или научную фантастику, невольно задаёшься вопросом: неужели писатель жил в будущем? Во многих книгах действительно встречаются удивительные сюжеты – от интернет-подобных сетей до гаджетов, от тотального надзора до глобального потребления.
Давайте сегодня разберем несколько примеров, когда авторы задолго предвидели появление интернета, цифровых устройств, всепроникающего контроля и социальных перемен.
"Мы", Евгений Замятин – государство машин
В романе Евгения Замятина "Мы" (1921) описан "далёкий высокотехнологичный будущий мир", где единое тоталитарное государство контролирует все сферы жизни, вплоть до чувств и воображения.
Люди лишены личной свободы – они живут в стеклянных домах, носящих прозрачно-одинаковые названия, и безжалостно регламентированы. Самой поразительной деталью было то, как живые проявления личности подавляются государством: например, герои романа проходят своеобразные "поездки в ночь" (механическая лунная поездка, символизирующая потакание девиациям) и даже подвергаются хирургической "лаборатории" по воспитанию.
Удивительно, но спустя десятилетия мир впитал многие из таких идей. Так, уже в 1950-х годах появились огромные "стеклянные высотки" – первые небоскрёбы из стекла и бетона.
Сегодня в Токио или Нью-Йорке целые кварталы состоят из прозрачных "клеток" с офисами, точно как описывал Замятин. А идея тотального надзора из романа начала сбываться в 1950–1960-х: уже в 1956 году в Гамбурге провели испытания первой уличной системы видеонаблюдения , а к 1960-м в Лондоне установили камеры на Трафальгарской площади.
Протесты против тотальной слежки начались лишь позже – в 1997 году британцы инсценировали преступления перед камерами, крича лозунги против "Большого Брата". И не забудем про ещё один "стимул": в "Мы" даже упомянуто искусственное питание, и в 2013 году голландские учёные действительно представили первый биобургер из лабораторно выращенного мяса.
Замятин также описывал лоботомии и программы селекции людей, напоминающие нацистские "Лебенсборн" и кощунственные хирургические методики. Короче говоря, воображение автора работало как машина времени: читая "Мы", удивляешься, как он точно описал технологию и методы воздействия на людей, которые опередили своё время.
"1984", Джордж Оруэлл – Большой Брат следит
В знаменитой антиутопии Джорджа Оруэлла "1984" (1949) рисуется мрачный мир слежки и пропаганды. Сам термин "телекаран" (телеэкран) сразу запомнился: это гигантские телевизоры, установленные в каждом доме и на площадях, которые одновременно транслируют повстанческие новости и непрерывно наблюдают за гражданами.
Не удивительно, что многие современные технологии напоминают о "1984": сегодня "умные" телевизоры и смартфоны могут "подслушивать" хозяев, распознавать голоса и передавать данные крупным компаниям. Провайдеры узнают, где мы находимся и что ищем в Сети, а камеры фиксации лиц стремительно совершенствуются. Как отмечает Lifehacker, "технологии Оруэлла" частично воплотились: наши гаджеты действительно следят за нами .
Оруэлл предсказал и многие другие детали: например, герой вынужден писать пером (писалком) лишь потому, что "перо – архаический инструмент" в его мире, а информационный офис снабжён прототипом голосового диктофона. Сейчас голосовые ассистенты превращают речь в текст в реальном времени – точно как в романе.
Есть у Оруэлла и устройства будущего: он описал "версификатор", прибор для автоматического сочинения песен и газет, предвидев тему искусственного интеллекта. В общем, иронично, но нашла у Оруэлла отражение и технология распознавания речи, и всеобъемлющая слежка – хотя у нас нет именно "мутих зеркал" как в книге, зато появились камеры и "голосовые кошельки", и "Большой Брат" часто прячется в мобильном телефоне.
Как пишут аналитики, повседневные видеоконференции вроде Zoom и Skype можно считать прямым потомком Форстерова "контакта через Машину" (о нём – ниже), а сами телекараны — всего лишь предтечей систем слежения, с которыми мы сейчас живём.
"451 градус по Фаренгейту", Рэй Брэдбери – огонь и экраны
Антиутопия Рэя Брэдбери "451° по Фаренгейту" (1953) запомнилась читателям прежде всего борьбой с книгами и образом обезумевшего общества развлечений. Здесь люди не читают, а сливаются со звуками и образами: у героини в ушах постоянно вставлены миниатюрные радиоприёмники-втулки – "ракушки", которые через звук заваливают её мозг музыкой и болтовнёй. Звучит знакомо?
По сути, это первые в мире описания беспроводных наушников: сегодня мы действительно с утра до вечера гуляем по улице с такими вкладышами (от AirPods до Bluetooth-гарнитур).
Брэдбери не только гаджеты предсказал. Он описал и робота-банкомат: герой видит круглосуточный банк, где деньги выдаются механическими устройствами в любое время суток.
В реальности мы уже давно живём с круглосуточной выдачей денег по карточкам – банкоматы редко спят. Более того, есть и "браслет-селектор", мельком упомянутый в других рассказах Брэдбери : психиатр надевает радиобраслет, щёлкает регулятором и говорит по телефону. Это сильно напоминает нам и сотовые телефоны, и умные часы с функцией звонка.
Таким образом, "технологии" из "451°" – от Bluetooth-наушников до безналичных расчетов – почти в полной мере воплотились в нашем мире. А главная идея книги – что люди станут рабами потребления и поверхностных развлечений – сбывается особенно ярко: мы всё больше погружаемся в экраны и "социальные сети", порой забывая о настоящем чтении и критическом мышлении. Но даже без этой морали Брэдбери можно похвалить за технологическую прозорливость: его "песочные ракушки" в ушах словно безошибочно показали нам будущее портативных медиагаджетов.
"Дивный новый мир", Олдос Хаксли – люди из пробирки и "сома"
В антиутопии Олдоса Хаксли "О, дивный новый мир" (1932) тоже много "прозрений" о будущем. Хаксли описал общество, где детей не рождают естественно, а вылупляют из "бутылей" – целых фабрик по массовому производству людей. Людей сортируют по кастам и "протравливают" химическими методами ещё в эмбриональном возрасте (так называемая селекция).
Удивительно, но в 1978 году родился первый ребёнок, зачатый методом экстракорпорального оплодотворения (ЭКО) – и всё происходило так же: учёные стимулировали овуляцию, забирали яйцеклетки, оплодотворяли их в пробирке и переносили эмбрион в матку. То есть Хаксли фактически описал современную технологию ЭКО с невероятной точностью.
Более того, в "Новом мире" женщины носят специальный "малтузианский пояс" с резервуаром для противозачаточных средств. Это предвосхитило появление противозачаточных таблеток: в 1960 году, спустя десятилетия после публикации романа, в США и Великобритании был одобрен первый комбинированный оральный контрацептив. С ним женщины действительно обрели большую свободу планирования семьи и карьеры, и Хаксли можно поблагодарить за острое предсказание одной из самых важных социальных революций XX века.
Нельзя не упомянуть и "ощущалки" Хаксли – кинотеатры с эффектом присутствия, где фильм можно "потрогать" всеми органами чувств . Сегодня ничто не мешает нам посещать 5D-кинотеатры с вибрирующими креслами, дымом, водой и "сладкой вишней" визуальных эффектов, а виртуальную реальность (VR) уже нарукавники и браслеты превращают в многосенсорный опыт.
В конце концов, Хаксли придумал и наркотик "сому", который помогают расслабиться и забыть о проблемах – и это очень напоминает наше увлечение фармсоставами, серией Netflix или смартфон за пляшет под голову перед сном. Иными словами, технологии потребления и эскапизма из романа прямо отзвуки нашему миру: от ЭКО и контрацептивов до 5D‑кино и повседневных "опия" развлечений.
"Машина останавливается", Э. М. Форстер – предок интернета
Интересно, что прогнозы о "интернет-подобных" технологиях делал ещё Эдвард Форстер в новелле "Машина останавливается" (1909). В его рассказе люди живут в подземных городах и общаются друг с другом через некую "Машину" – по сути, единую сеть. У каждого почти всё время открыт собственный экран, а личные встречи практически исчезли.
Форстер упоминает и видеоконференции: герой вызывает лекцию учёного издалека, как сегодня мы включаем Zoom или Skype . Уже в 1909-м автор описал, как можно отправлять послания по сети, смотреть образовательные передачи (сейчас мы бы сказали – видеоуроки) и даже организовывать цифровые лекции.
Более того, Форстер буквально предсказал интернет: он говорит о людях, проживающих в изолированных комнатах и передающих сообщения на расстоянии, что напоминает блоги, социальные сети и электронную почту.
В наши дни обозреватели BBC отмечают, что "Машина останавливается" как будто предвосхитила карантинное затворничество 2020 года – люди сидят поодиночке, общаются через видео и пневматическую почту, словно по прототипу WhatsApp.
В общем, Форстер увидел будущее "электронной связи" за целое столетие до его массового наступления: его Машина и наш интернет – удивительно похожие концепции.
P.S. Предсказатели финансового мира
Не стоит забывать и об утопистах викторианской эпохи. Например, в романе Эдварда Беллами "Взгляд назад: 2000–1887" (1888) описана национализированная экономика, где расчёты производятся специальной карточкой. Беллами фактически предсказал появление кредитных карт за 62 года до их реального изобретения . В его мире гражданин вместо кошелька носит платежную карточку, а платёж проводится безналично и мгновенно – идея, которой мы ежедневно пользуемся при расплате смартфоном.
Кажется, в этих книгах писатели-наблюдатели заглянули за ширму времени – кто-то честно пытался предостеречь, кто-то просто фантазировал, а мы теперь ловим себя на мысли: "Неужели они об этом думали?"
Каждая такая история читалась как предупреждение и одновременно викторина: насколько реальность обогнала воображение автора? Но ясно одно: стоит читать классику внимательнее. Ведь именно там можно найти знакомые нам гаджеты, сети и общественные порядки задолго до их появления.
И когда вы следующий раз вставите в уши наушники или бросите взгляд на банкомат, вспомните: писатель-фантаст мог видеть это во сне за десятки лет до нас . Кто знает, может, ещё одну из его идей мы скоро воплотим в жизнь – или предостережёмся вовремя.